В мировой истории прогремело немало шпионских скандалов. Они происходили на земле, в воздухе, под землей и на море. Прошла очередь подводного случая.
1996 год, неудача и фанатизм северокорейских военных превратила потенциальную дипломатическую затруднённость в трагедию.
В 5 часов утра 14 сентября 1996 года северокорейская подводная лодка-разведчик под командованием капитана Чон Ён-ку (Chong Yong-ku) вышла со своей базы в Toejo Dong (40.016389, 128.161667). 34-метровая Sang-O («Акула») обычно имеет экипаж из пятнадцати человек. Однако, на этот раз, он перевозил специальный груз, в том числе группу из трех оперативников спецназа из элитного разведывательного управления в сопровождении полковника Ким Дон Вона (Kim Dong-won).
В это время в Северной Корее царил ужасный голод, унесший сотни тысяч жизней. У Пхеньяна развивалась острый этап паранои, что Южная Корея воспользуется сложной ситуацией. Поэтому была послана группа шпионов для слежки за южнокорейскими военными базами в районе Каннына (Gangneung), в 150 км от демилитаризованной зоны (ДМЗ).
Миссия была обыденной, Северная Корея уже не раз перебрасывала разведывательные и диверсионные группы как в Южную Корею, так и в Японию. За период с 1960х по 1970е было внедрено тысячи оперативников, часть были обезврежены, при попытке устранения южнокорейских лидеров. В Японии они захватывали мирных жителей, для использования в качестве преподавателей языка.
На первом этапе операции высадка. Группа разведчиков в 21:00 в аквалангах выплыли на берег и ушли вглубь территории для выполнения поставленной задачи. Подводная лодка продолжила движение вдоль берега, для фотографирования южнокорейских военных объектов.
Вечером следующего дня разведывательная-лодка вернулась на точку высадки разведчиков, для того чтобы забрать оперативников. Но ни кто не явился. Лодка ушла в море, чтобы вечером 17 числа вернуться.
Но лодка села на риф в 21:00 17 сентября. 325-тонная лодка остановилась в 20 метрах от пляжа Anin (37.73459204367847, 128.98995255608136), плюс к всему на винт накрутилось много водорослей. Попытки освободиться не привели к успеху и капиатн Чонг приказал покинуть судно. При этом поджег подлодку, перед высадкой.
В 1:30 утра проезжавший мимо южнокорейский таксист заметил в воде силуэт брошенной на мель подводной лодки и почти две дюжины мужчин, собравшихся у пляжа. Он предупредил южнокорейских военных, которые направили полицию и солдат для расследования. К 5 часам утра южнокорейские военные привели в состояние боевой готовности всю провинцию Канвондо (강원도, 江原道). Заброшенная подводная лодка была взята на абордаж в 7 часов утра, и вскоре более сорока двух тысяч солдат из восьмого корпуса и тридцать шестой пехотной дивизии были мобилизованы для поиска команды подлодки. Были применены вертолеты и полицейские собаки-ищейки. ВМС Республики Корея организовали блокаду на случай присутствия дополнительных подводных лодок.
|
|
Взятие на абордаж Sang-O Источник (увеличенная версия) |
В тот же день фермер сообщил о странном человеке, идущем по его полям. Южнокорейские солдаты прибыли в район и сумели захватить 31-летнего рулевого Ли Кван Су в 16:30. Ли утверждал, что у его подводной лодки отказал двигатель во время выполнения учебной миссии, что привело к ее отказу, дрейфуя их занесло на территорию Южной Кореи. Он не упомянул о присутствии спецназовцев.
Всего через полчаса южнокорейские войска сделали ужасающее открытие, на вершине близлежащей горы - тела десяти мужчин, выстроившихся в аккуратный ряд, одетых в белые гражданские футболки и теннисные туфли. Среди них был капитан Чонг и члены экипажа подводной лодки. Одиннадцатая жертва, полковник Ким, лежал мертвым на боку недалеко от него. Впоследствии правительство ввело комендантский час на всем побережье.
Тем временем допрос Ли Кван Су продолжался, чему, как гласит легенда, способствовали четыре бутылки соджу - традиционный корейский алкогольный напиток. Ли признался, что его лодка участвовала в шпионской миссии, и отметил, что команде было дано указание «покончить с собой, чтобы избежать пленения». Считается, что их смерть может быть наказанием за случайную посадку на мель или из-за отсутствия боевых навыков, необходимых для побега обратно в Северную Корею.
Су также раскрыл важный факт: на его подводной лодке находилось в общей сложности двадцать шесть человек, включая сотрудников спецназа. Это означало, что четырнадцать агентов по-прежнему числятся пропавшими без вести. Начиная с 10 часов утра следующего дня, южнокорейские войска, обыскивающие горы вокруг Кандон-мёна (Gangdong-myeon), вступили в первую из трех перестрелок с рассредоточенными группами северокорейского экипажа, в результате чего к полудню семь человек погибли, а двое получили ранения. Еще четверо были убиты в перестрелках к концу сентября, их тела были показаны южнокорейским СМИ, а один из агентов убил южнокорейского полицейского двадцать девятого числа, когда он шел с работы Однако трое элитных оперативников разведывательного управления все еще были в бегах.
Президент Южной Кореи Ким Ён Сам 20 сентября выступил с заявлением, что он может быть вынужден принять ответные меры в случае дальнейших провокаций. Пхеньян ответил, что его подводная лодка-шпион «столкнулась с проблемой двигателя и дрейфовала на юг, не оставив экипажу другого выбора, кроме как добраться до земли врага». Они также грозили расправой за гибель членов экипажа. Кстати 1 октября во Владивостоке был убит южнокорейский сотрудник консульства Чхве Док-гын (Choe Deok-geun), многие считали, что его смерть была устроена в отместку за команду. Яд, использованный для убийства Чоя, был идентичен яду, обнаруженному на борту захваченной северокорейской подводной лодки, которую к тому времени отбуксировали в Тонхэ для исследования.
Охота на северокорейских агентов продлилась сорок девять дней, поскольку они пытались сбежать через демилитаризованную зону (ДМЗ). 9 октября полиция обнаружила тела трех мирных жителей, которые собирали грибы недалеко от Тхондан-ри (Tongdang-ri). Рядом с их телами были обнаружены отработанные гильзы калибра 5,56 миллиметра от штурмовых винтовок M16. Две недели спустя корейский солдат, находившийся вне службы, был задушен.
Наконец, 4 ноября гражданский водитель заметил двух странных мужчин, переходящих шоссе в провинции Инже (Inje), всего в двадцати километрах от границы, и вызвал полицию. На следующее утро южнокорейские войска загнали в угол двух агентов в перестрелке на пике одной из гор. В ответ северокорейские боевики отстреливались из М16 и использовали более дюжины ручных гранат, убив трех солдат Южной Кореи, прежде чем их ликвидировали. Дневник, обнаруженный на их телах, зафиксировал убийства мирных жителей и их путешествие через почти 130 км по территории Южной Кореи.
Это положило конец розыску, который нанес провинции более 200 миллиардов вон (187 миллионов долларов) экономического ущерба. Северокорейские шпионы убили четырех мирных жителей, восемь солдат, полицейского и резервиста при попытке к бегству. В свою очередь, из двадцати шести человек на борту подводной лодки в живых остались только двое. Считается, что третий солдат северокорейского спецназа Ли Чуль-Джин сбежал.
29 декабря правительство Северной Кореи выразило редкое сожаление по поводу инцидента. В ответ Сеул репатриировал кремированные останки двадцати четырех северокорейских агентов.
Неспособность обнаружить подводную лодку-шпион привела к перестановкам в вооруженных силах Республики Корея: двадцать офицеров были привлечены к дисциплинарной ответственности, а два генерала были освобождены от своих постов. В 2011 году южнокорейские военные даже провели военные учения, воссоздающие обстоятельства инцидента, чтобы проверить, могут ли они отреагировать более эффективно.
Инцидент в Канныне продемонстрировал, насколько глубоко северокорейский режим подвергает своих солдат идеологической обработке, что они готовы совершить убийство и самоубийство, чтобы не попасть в плен. В самом деле, они, вероятно, не ожидали пощады от своего правительства в случае, если их схватят и репатриируют в Северную Корею живыми. Это привело к трагической и ненужной гибели десятков людей в результате инцидента.
Интересным постскриптумом к этому событию является то, что плененный рулевой Ли Кван Су остался в Южной Корее и стал военно-морским инструктором. Более чем через десять лет он публично заявит, что потопление южнокорейского фрегата «Чхонан» было делом рук северокорейской подводной лодки.
Комментариев нет:
Отправить комментарий